«Это правда?», ─ вместо приветствий высветилось на экране сообщение от человека, с которым я не общался, наверное, лет восемь. Какое-то время ушло на раздумья о том, не прочёл ли я по своему обыкновению только часть из того, что следовало. Далее, мне пришло в голову, не стал ли я мишенью сетевых мошенников, взломавших аккаунт молодого, но, как писали газеты региона Канто, «подающего надежды» учёного ─ наиболее вероятной смены для знаменитого профессора Оука. Но никаких ссылок или просьбы сообщить конфиденциальную информацию в реплике Трэйси Скечита не было. Да и навряд ли найдутся такие мошенники, которые считали бы, что смогут обмануть кого-то двумя короткими словами. «Так, правда или нет?!», ─ собеседник по другую сторону кабеля, видимо, устал ждать ответа на вопрос, должно быть, казавшийся ему элементарным. «Ты о чём?», ─ наконец, нашёлся я, лишь после нажатия на «отправить» сообразив, что приличней было бы для начала поприветствовать старого друга, узнать у него о делах и прочем.
«Что Мисти больше нет». Кажется, ещё до того, как я понял смысл прочитанного, перед глазами у меня… даже не потемнело, нет, окружающий мир я, пожалуй, теперь увидел куда чётче, чем три секунды назад. Перед моим глазами, словно снимок «Полароида» встали мельчайшие детали, вплоть до трещины на чёрном корпусе ноутбука и следов от кофе на его клавиатуре. Но всё это явилось как-то уж слишком чётко, по-звериному, пугая своими острыми углами и вызывая почти физическую тошноту чрезмерной строгостью очертаний. Впрочем, чепуха! Чего это я так испугался?! Комната перед моими глазами начала (хотя и гораздо медленнее, чем хотелось бы) возвращаться к прежнему виду. Наверняка, всё это ─ какие-то глупости. Что могло случиться с энергичной, полной жизни рыжеволосой девчонкой, ставшей теперь прекрасной молодой женщиной? Вздор! Однако, и со вздором неплохо бы разобраться. «Трэйси, это не смешно», ─ хотел написать я сначала. Но, немного подумав, решил выразиться иначе: «С чего ты это взял?». Тоже вышло не очень, но, по крайней мере, если (если!) с нашей общей подругой, действительно, что-то случилось, то это не будет выглядеть столь кощунственно.
«Мне недавно написал Брок. Тебе, разве, ничего неизвестно?». «Нет», ─ кто-то внутри, непрестанно твердивший, что всё происходящее не является чьей-то злой шуткой или нелепой ошибкой, вновь начал завоёвывать свои права, упорно выкручивая резкость и контрастность окружающего мира так, чтобы я невольно прикрывал глаза ладонью. «Надо выяснить, вдруг это ещё и не так», ─ закончил я с полным ощущением того, что пытаюсь хвататься за соломинку. По другую сторону кабеля, казалось, наступила неловкая пауза. По-видимому, точно так же, как я (по крайней мере, несколько секунд назад) был почти уверен в том, что здесь какое-то жуткое недоразумение, Трэйси был убеждён, что не такой уж и близкий ему Брок не мог ошибаться или, в свою очередь, стать жертвой чьей-то невнимательности и недомыслия. «Да, выяснить надо, ─ написал он, наконец, ─ знаешь контактные данные её сестёр?». Как с ними связаться, я не знал, но, оказалось, это было известно Трэйси, общавшемуся с Водяными Цветами Церулина по служебной надобности (видимо, покемоны прекрасных девушек-тренеров участвовали в некоем эксперименте, но теперь, в любом случае, было не до этого). «Ты уж обязательно свяжись, ─ написал он напоследок, ─ я и сам мог бы, но мы не так уж много с ними и общались, а представь, если всё окажется неправдой? А потом сразу мне сообщи».
Я уже, было, открыл программу для отправки электронных писем и даже начал вбивать туда присланный мне адрес, но остановился. В самом деле, зачем понапрасну тревожить, в сущности, чужих мне людей, если для начала можно позвонить самой Мисти? И уж если после нескольких попыток хозяйка номера не ответит ─ беспокоить её сестёр. Увы! Почти сразу я услышал голос, очень похожий, на таковой у подруги моей ранней юности, но только похожий. «Ты на счёт церемонии, Эш?», ─ после короткого приветствия перешла к делу Вайолет.
Вот так просто, почти по-будничному я узнал об уходе очень важного для меня человека. Что было потом? Пожалуй, не стану описывать подробно, ведь тем, кто уже проходил через нечто подобное, это и так известно, знакомые же с этой стороной жизни лишь по фильмам, книгам и чужим рассказам рано или поздно встретятся с ней и без меня. Если вкратце: в один прекрасный день моя подруга осуществила мечту детства. Брошенный ею несравненной Приме вызов был принят. Но лидер церулинского стадиона, вице-чемпион Канто, и она же ─ член Элитной четвёрки региона проиграла той, кого (несмотря на внушительный список сходных регалий) уже лет пять можно было увидеть лишь в жури покемон-конкурсов и передачах типа «забытые имена». Получив заверения в том, что требование реванша будет-таки принято, Мисти уехала тренироваться в Лунные горы. Там её и нашли, на дне глубокого ущелья, лежащую почти точно под обрывками верёвочного мостика.
Вот, собственно, и всё. Я точно и не помню, как кроваво-красный закат превратился в сумерки, они ─ в чудесный весенний вечер, тот, в свою очередь ─ в ночь и серое утро. Как не могу я вспомнить, ни голоса матери, услышавшей о гибели той, кого она иногда в разговорах называла своей дочерью, ни дороги в окутанный голубым туманом город. Не помню я и приветствий, и выражений соболезнования. Даже о том, как я едва не кинулся в уже открывшуюся страшную пасть печи для кремации, знаю больше по рассказам других. Мой мозг хорошо потрудился, дабы защитить себя от ужасных впечатлений этих двух дней.
Спустя примерно неделю, чувство горечи от утраты, казалось, начало отступать под давлением обычных, будничных проблем. Но именно тогда я вдруг вспомнил кое-что, что подействовало на меня, вероятно, ещё больше, чем сообщение о гибели подруги и церемония прощания с ней.
Что же это было? Думаю, начать следует со времени наших путешествий по регионам Канто и Джотто. В те годы, наверное, каждый, кто был хоть немного знаком с нами, видел, что горячий юный тренер и его иногда чересчур эмоциональная грубоватая спутница ─ больше, чем просто друзья. И, пожалуй, единственным, кто не понимал, что рыжеволосое счастье Эша Кетчума идёт рядом с ним на расстоянии, порой, меньшем, чем вытянутая рука, был сам Эш Кетчум. Когда, уже совсем в других краях, в сопровождении иных друзей и подруг, я вспоминал об этом, всякий раз становилось безумно жаль бедную девочку, за более, чем три года удостоившуюся лишь пары совместных прогулок «за ручку» и почти непроизвольного «О! Да ты, оказывается, девушка!», от меня впервые увидевшего её в купальнике. Но винил ли я себя в этом? Что тогда, что сейчас, однозначно, нет. Понимание того, что Мисти хотела от предмета своих вожделений, как и того, что этот, последний, сам того толком не осознавая, хотел от неё, пришло уже после нашего расставания на границе Хоуэна. А разве можно винить мальчика-подростка за то, что он, попросту, не дорос до подобных вещей? Но вот за то, что случилось ещё на пару лет позже, я бы сам себя хорошенько отметелил и до сих пор удивляюсь, как этого не сделала Мисти.
В один из замечательных прохладных вечеров, какие бывают только в конце лета, вместе с солёным ветром со стороны океана в сопровождении своего верного пикачу в Церулин вошёл юный путешественник. О том, где ему останавливаться, не могло быть никаких вопросов. Далеко не сразу я узнал красавицу-девушку, вышедшую встречать меня в скромном и одновременно подчёркивавшем её грациозную фигуру белом закрытом купальнике. Но, вот, сам Эш Кетчум из города Палет, похоже, изменился не так сильно, почти мгновенно оказавшись в не по-девчачьи сильных объятиях давней подруги.
Пока не стемнело, мы с Мисти успели провести три раунда покемон-битвы (победителем в двух из них оказался я), вдоволь наплескаться в бассейне, наговориться о минувших днях. Поднимаясь наверх, в свою комнату, я, едва сойдя с лестницы, увидел Мист, стоящую в одной серой футболке почти не скрывавшей трусиков девушки. За годы совместных путешествий (а, значит, и проливных дождей, пляжей, совместных ночёвок в покемон-центрах и прочего) мне доводилось видеть и больше но теперь… Сам её взгляд говорил о многом. На случай же, если бы я оказался настолько глуп, чтобы не понять и этого, дверь в спальню на тот момент единственной жительницы стадиона была открыта. Хозяйка разве только не кивала головой в сторону проёма. Даже мой любимец всё понял. Прокомментировав ситуацию многозначительным «пи», электрический грызун начал медленно спускаться по довольно крутой лестнице.
Но я не вошёл. Пробормотав что-то похожее на «извини» столь долгожданный гость скрылся в предназначенной ему комнате. Почему? Ну, под доносящиеся из-за не доходившей до потолка перегородки редкие всхлипывания я придумал себе кучу оправданий. В ход пошло и то, что столь недвусмысленное приглашение, возможно, объяснялось не силой чувства ко мне, а излишней горячностью девушки. Вспомнил я также, что «первый раз должен быть по любви», а я-де не уверен, люблю ли Мисти (вот здесь я, уж точно, пытался обмануть неизвестно кого, ближе неё у меня уже лет в одиннадцать никого не было). Припомнил я даже неудачный прыжок с вышки (и это при том, что едва увидев Мисти в том чудесном наряде, я и до собственной спальни с трудом доковылял). На деле, конечно, всё объяснялось проще: я испугался. Испугался наступления нового этапа в собственной жизни, испугался того, что из-за близости с Мисти надо будет что-либо менять в своих планах, спасовал перед тем, что было мне неведомо. Храбрый тренер покемонов элементарно побоялся перешагнуть через ту границу, в преодолении которой его и подругу в полушутку обвиняли и друзья, и даже враги ещё во время совместных путешествий.
Так, струсив, я вновь упустил своё счастье, на этот раз, вполне осознанно. «Ничего, ─ убеждал я себя, молча бредя по гулким тоннелям, проложенным в Лунных горах, ─ мы оба были ещё неготовы. Но уж в другой раз я девчонки не испугаюсь». Переплетаясь, тесня друг друга, подобные мысли складывались в моей голове в нечто, суть чего можно было свести к одной фразе: «Ты, может, и струсил, ну да это ничего! В следующий раз своего, точно, не упустишь». И ни разу вплоть до порога родного дома, за эту дорогу не посетили меня мысли, ни о том, что после такой обиды Мисти, быть может, и видеть меня не захочет, ни о том, что следующего раза может, просто, не быть…
