Крик пронзил утренний воздух, и Сидни тотчас проснулась. В первое мгновение она не поняла, где находится. Ей было холодно, жестко, и около ее лица образовалось облачко пара. Потом Сидни вспомнила, что она на Аляске.

Постепенно ей вспомнился построенный шалаш, и она оглянулась. Большую часть дня они строили из камней и веток два шалаша, а потом вытащили палатки.Остаток дня они ставили их. Затем Ричи приказал разобрать шалаши и приготовить ужин. После этого пришло время спать.

Внезапно она вспомнила их встречу в лесу, как он на нее смотрел, как говорил.

Ричард. Их учитель, их мучитель, их защитник. Протерев сонные глаза, она вздрогнула, так как Милли вдруг завизжала.

— Милли, что такое?

Широко распахнув глаза, Милли дрожащей рукой показала в направлении входа в палатку.

— Т-т-там что-то есть.

Убрав волосы с лица, Сидни попыталась ее успокоить:

— Милли, иди спать. Там ничего нет. Это просто ветер.

— Послушай, — пролепетала Милли, — разве ты не слышишь?

Вздохнув, Сидни посмотрела на вход и начала прислушиваться. Внезапно мимо палатки прошла темная тень, тихо шурша. Угол палатки покачнулся, и Сидни увидела через тонкий нейлон отчетливый силуэт покемонской лапы.

Она резко отодвинулась к противоположной стене, зацепилась ногами за спальный мешок и закричала. Милли не замедлила к ней присоединиться, увидев, что палатка вибрирует. Внезапно раздался электрический треск, и они обе затаили дыхание, ожидая, что раненый Урсаринг с легкостью порвет тонкий материал и съест их обеих живьем.

Милли заплакала, а Сидни изо всех сил пыталась собрать все свое мужество, в то время как сердце бешено колотилось от страха. Другая тень появилась на палатке, и женщины в страхе наблюдали, как медленно, дюйм за дюймом, расстегивается вход. Сидни была готова закричать, как вдруг увидела ботинки Ричи и мордочку Спарки.

Вздохнув с облегчением, она обняла Милли.

— Все в порядке. Урсаринг убежал. Это просто Ричи.

Сидни вылезла из палатки. Ричи был без рубашки. Его джинсы были застегнуты на молнию, но не на пуговицу, а потому спустились на бедра. Она бросила взгляд на мускулистую грудь, на поросль волос, исчезающих ниже талии в джинсах.Спарки сидел на правом плече, и она чувствовала едкий запах гари. Сидни посмотрела ему в глаза.

— С вами все в порядке? — спросил Ричи. Сидни кивнула. Ричи посмотрел на Милли, вылезавшую следом. Глаза подруги были широко раскрыты, а ее обычно жизнерадостное лицо побледнело.

— Я… я думала, что все обойдется, — еле выдавила Милли, заикаясь. Слезы текли из ее глаз. — Я… я не знала.

Ричи некоторое время изучал Милли, затем громко выругался.

— Где они? — требовательно спросил он. Сидни переводила взгляд с одного на другого.

— Урсаринг убежал.. — сказала она.

— Не Урсаринг , — проворчал он. — Твоя подруга знает, о чем я говорю.

Милли поморщилась, закусив нижнюю губу, и показала на палатку.

— Принеси все сюда, — приказал он.

Вопль вырвался из уст Милли:

— Но они диетические, они даже не очень вкусные.

Сидни открыла рот и схватила Милли за руку.

— В нашей палатке была еда? Ты взяла еду, хотя Ричи предупреждал нас и приказал не делать этого?

— Просто несколько печенинок. Малокалорийных. Я… я не подумала…

Ричи снова выругался, на этот раз про себя.

— Не подумала?! Урсаринг мог убить вас обеих прежде, чем я успел бы вмешаться. Он искал еду и вряд ли думал об объеме своей талии. — Спарки на плече Ричи недовольно искрился.

Слезы градом потекли по лицу Милли, и ее нижняя губа задрожала.

— Я хочу домой! — крикнула она. — Я ненавижу все это. Здесь Бидриллы и Урсаринги, и мне все время холодно!

— Хорошо, — сказал Ричи. — Я и Спарки отведем тебя в домик через пару часов. Одевайся и стой около озера.

Сказав это, они поплелись вниз по пустынному пляжу. Сидни похлопала Милли по плечу.

Когда Милли снова запричитала. Сидни повернулась и пошла за Ричи, окликнув его.

Он остановился в нескольких футах от берега, но не обернулся. Она видела, что его мускулы напряжены, и боялась, что он вспылит.

— Не стоило так нападать на Милли, — сказала Сидни. — Она просто ошиблась.

Ричи круто повернулся, — Вас могли убить.

— Но мы не убиты.

— Вы под моей ответственностью, черт возьми! Под моей! Я не хочу, чтобы в группе оставался человек, способный нас всех так подставить.

Сидни медленно подошла. Ведь должен же быть способ успокоить, смягчить его гнев, чтобы он позволил Милли остаться.

— Она член моей группы. Она моя…

Она не успела закончить свою защитную речь. Неожиданно Ричи схватил ее за руки и притянул к себе. Он прижался своими губами к ее губам.

Ей не было страшно, по крайней мере так, как в лагере, когда она увидела силуэт покемона. Почти сразу его губы смягчились, и весь его гнев вылился в жар и желание. Его кожа была такой теплой на морозном утреннем воздухе, что обжигала Сидни через футболку.

Она не могла дышать, не могла думать. Едва слышный голосок где-то в глубине ее сознания твердил ей об опасности, но ощущать сильного, стройного и такого теплого Ричи хотелось больше, чем сопротивляться.

Когда-то ей было интересно, каково это целоваться с ним. Ощущение оказалось гораздо сильнее, чем она себе представляла. За всю свою жизнь так она еще не целовалась. Сердце выпрыгивало из груди, кровь стучала в висках, а он все еще не отпускал ее из объятий. Ричи медленно отстранился. Широко распахнув глаза, она посмотрела на него. он был шокирован и удивлен не меньше.

— Я думаю, тебе лучше вернуться в лагерь, — проговорил Ричи, задержав взгляд на ее влажных губах.

— Тебе… тебе меня не испугать.

— А следовало бы, — прошептал Ричи, приблизившись так близко, что она почувствовала тепло его дыхания. — Я гораздо опаснее всего, что ты здесь встретишь.

Осознав правоту его слов, Сидни вздохнула, отступила назад из его объятий и, обхватив себя руками, развернулась и побежала обратно в лагерь, по дороге стирая вкус его поцелуя.

Она направилась к своей палатке, не обращая внимания на ловушки, расставленные вокруг их непрочных укрытий. Такая тонкая грань между опасностью и безопасностью. Если бы она только смогла защититься от Ричи.

***

Ричи снял с костра котелок с кофе и налил себе в кружку. Он сел у огня и поглядывал на суету около палаток.

На утреннем уроке он должен научить их разводить огонь. Посадив все еще плачущую Милли в автобус, он решил продемонстрировать группе различные способы разжигания костра: при помощи кремня и стали, лупы и зеркал.

Он дал инструкции, как построить костер, предупредив группу, что они не должны пользоваться мокрыми камнями, затем отослал их на поиски дров, пообещав, что лучший в строительстве костра будет освобожден от готовки и уборки на весь день.

Спарки не унывая кружился вокруг своего тренера. Можно было подумать, что он очень молод, хотя это было далеко не так.

Во время объяснений Ричи задерживал взгляд на Сидни, пытаясь прочесть ее мысли. Но она ничем не выдала своих чувств. Она вежливо слушала его и, если было возможно, старательно отводила глаза.

Признаться честно, он тоже еще не до конца пришел в себя. Проснувшись от женского крика, он забыл все на свете. Напялив ботинки и разбудив Спарки, он побежал к палаткам. А страх почувствовал только тогда, когда Урсаринг уже был далеко, когда он осознал, какая опасность угрожала Сидни.

Он всегда заботился о безопасности своих клиентов. Это правило номер один в его работе. Но что-то изменилось. С Сидни это было больше, чем правило. Она была напугана и огорчена — в этом он винил себя и печенье Милли. Где-то, в чем-то он оказался беспечен, и она чуть за это не поплатилась.

Ричи пил кофе, и пар поднимался к его лицу. Почему безопасность Сидни важнее безопасности остальных? Почему он так разозлился на Милли, что не пожелал видеть ее в лагере? И почему, когда все закончилось, он обнял Сидни и поцеловал ее?

Ричи вздохнул. Почему? Потому что это казалось естественным. Она выглядела такой напуганной и хрупкой. Сперва он хотел лишь обнять ее, успокоить, пробормотать извинения…

Он влюбился в нее с момента их первой встречи! Он ловил себя на том, что все время думает о ней. Прошлой ночью у костра он наслаждался пьянящим звуком ее голоса.

Он никогда не мог разговаривать с женщинами. Он не нервничал и не стеснялся, просто не находил интересных для них тем. Женщины, которых он знал, играли и пытались произвести на него впечатление, польстить его самолюбию.С Сидни все по-другому. Она говорила то, что думала, не заботясь о его возможной реакции. Ей было неважно, что он о ней думает, и, казалось, ей нравилось играть на его самолюбии.

Итак, что же он собирается делать? Он никогда не ухаживал за женщинами. Они всегда сами его находили — без лишних усилий и планов с его стороны. Застряв в лесу, он не владел проверенной временем техникой ухаживания, будь то приглашение на ужин или в кино с цветами и шампанским или вечерняя поездка вдоль побережья.

Ричи вылил оставшийся кофе в костер и поставил кружку к ногам. Возможно, ему лучше сконцентрироваться на работе. Если бы он спал прошлой ночью, а не думал о Сидни и их разговоре у костра, он встал бы раньше, чем Урсаринг забрел в лагерь. И быть может, смог бы сдержать свое желание и не целовать ее.

Ричи окинул взглядом группу, собравшуюся у костра. Но Сидни нигде не было видно. Она исчезла в лесу пятнадцать минут назад и еще не вернулась.

Он пошел в лес, убеждая себя, что нет причин для беспокойства. Сидни внимательная ученица. Она знает правила и не будет бродить вдали от лагеря. Все же он не мог игнорировать своих обязательств, более того, не мог сопротивляться желанию вновь поговорить с ней наедине.

Выследить ее было несложно: следы ее ног на помятой траве и на грязи просматривались достаточно четко. Он услышал Сидни раньше, чем увидел. Ричи встал около дерева и стал наблюдать, как она пыталась срубить маленькую березу, сломанную в середине ствола. Когда Сидни удалось наконец срубить деревце, она взяла его в руку и потащила. Но она выбрала не то направление и стала удаляться от лагеря.

— Эй! — крикнул Ричи.

Удивленная, Сидни выпустила деревце из рук и обернулась. Она осмотрелась и нахмурилась.

— Как долго ты там стоишь?

— Наш лагерь в другой стороне, — проговорил он, воспользовавшись возможностью дотронуться до нее, до ее волос.

Сидни сделала попытку развернуться, но длинный ствол дерева зацепился за кусты. Освобождая его из густой поросли. Сидни закивала, запыхавшись.

— Я знаю, — проговорила она. — Я хотела срезать. — И она направилась в другую сторону.

Ричи наблюдал, как она тащит березу и плутает, пытаясь маневрировать в лесу. За три минуты она продвинулась меньше чем на тридцать метров. При таком темпе она вернется в лагерь к полуночи. Покачав головой, Ричи подошел к ней.

— Дай я тебе помогу. — Сидни покачала головой.

— Я способна самостоятельно донести его до лагеря.

— Знаю. Я просто предложил помощь.

— Мне не нужна твоя помощь, — сказала Сидни. Она налегла на ствол, пытаясь освободить его от спутанных веток куста. Вдруг она споткнулась о корень и упала на спину.

Ричи протянул руку, помогая подняться, но Сидни оттолкнула ее и сама встала на ноги. Бросив дерево она побежала в лагерь. Ричи не стал ее догонять. Добежав до палатки Сидни закрыла молнию и сняла ботинки.

— Я не обманываю себя. Между мной и Ричи ничего нет. Ничего. — она знала, что лжет.